I
Весь день, с утра и до позднего вечера,
Он торговал, деньгу наживал,
Когда ж покупателей больше не было,
Деньги считал, товар убирал.
Потом, отпустив послушных хадимов
И лавку замкнув тяжелым замком.
Спешил на отличном своем аргамаке
К жене молодой, в свой богатый дом.
Когда же выручку всю дневную
В железный сундук он клал наконец,
В слова не вмещающуюся радость
Чувствовал сразу Сафа-купец.
Там, на базаре, на людном месте,
Лавка большая его стоит,
Здесь дом красивый, жена-красотка,
Обильно, празднично стол накрыт.
Шурпа горячая с жирным мясом,
Жаркое румяное из индюка,
А чтобы сначала «кишки прогрелись» —
Графин «голубиного молочка».
И вот, опрокинув несколько рюмок,
Живот до отказу набив едой,
Рыгнув раза три да восславив аллаха,
Застольный обряд завершает он свой.
Теперь уж совсем разомлело сердце,
В душе — довольство и торжество,
Как будто отблески райской радости
Так и играют вокруг него.
Пока ему женушка чай готовит,
Пухлую вновь достает он тетрадь —
Барыш от сегодняшней купли-продажи
Одно удовольствие пересчитать!
И убедившись, что ни на копейку
Его не сумел никто обдурить,
Кумекает он, где товаров бы новых
Достать поскорей да повыгодней сбыть.
Еще перед чаем «тяпнув» немного,
За чай он садится с женой вдвоем,
С вареньем пьет — до седьмого поту,
С супругой болтая о том да о сем.
Все большее чувствует он довольство,
Душа так и млеет в сытом купце,
И разные хитренькие ухмылки
Играть начинают на жирном лице.
По комнате ходит он, планы строит,
О купле-продаже мечтает опять,
Но голосом нежным жена из спальни
Зовет: «Дорогой, пора отдыхать!»
Тогда, опрокинув еще бокальчик,
Он в спальню входит — ив полумгле
Супружницу видит уже не в платье,
А только в легком цветном белье.
Тут чувствует радость богач такую,
Что в сердце ее удержать нет сил.
Творит от души он молитву аллаху,
Что всем желаньям его угодил.
Как в спальне красиво! Пол устилает
Широкий, чудесный персидский ковер,
Просторно, воздух душистый, легкий —
Все радует душу, ласкает взор.
Перины пуховые, горы подушек,
Узорный атлас цветных покрывал,
Шкафы для нарядов, резные комоды,
Все пышно, богато — сам покупал!
В спальню войдя, он к постели подходит,
А на постели — чудесный вид:
В одном белье жена молодая,
Потягиваясь, на него глядит.
И, опьянен предвкушением сладким,
Уже и вспомнить не мог богатей,
Как он оказывался под периной
С мягкой, послушной женой своей.
Как будто душа отдыхает, нежась
На свежих лугах, в душистых цветах,
И снова молится бай — он счастлив.
Что так благосклонен к нему аллах.
